В свой восемнадцатый день рождения Хорхе слушал мать, сосредоточенно и чуть хмуро, немного сопя.
— А как страшно подумать, что тебя могло не быть, — прослезившись, сказала мама. — А как меня только не уговаривали сделать аборт. Отец сбежал, только увидел мой живот. Где он сейчас, один господь знает. Наверное, и в живых его нет, такие долго не живут, находят себе нож или пулю. И все вокруг говорили, и твоя бабушка твердила: ты его не вырастишь, одной тебе не справиться. И тети мои, и соседки, и подруги, все! Зачем он тебе, говорили они! Я было и готова была, так отчаялась, что готова была пойти на грех. Зашла помолиться, чтобы матерь божия простила меня за то, за что прощать нельзя. И молилась истово часами, и не могла оттуда уйти. А потом как божьим промыслом подошел падре и я ему во всем призналась. Не делай этого, говорит, господь милостив, не вводи себя во грех. Вырастишь его и сама, господь тебя не оставит. И послушала я его, и вот ты есть, тебе восемнадцать, как страшно, что этого могло бы и не быть! Господь милостив.
Раздался гудок. Время свидания окончилось.
За двойное убийство, участие в банде и грабежи Хорхе получил двадцать пять лет. Мама хочет дожить до дня его освобождения и каждый день молится об этом матери божией.
Источник:
